Олег ГУСЕВ, преподаватель скульптуры в Художественной школе, не ограничивается только одним видом деятельности и позволяет своему таланту проявиться с разных сторон. Поэтому его работы отличаются друг от друга и масштабами, и материалом,
и идеей. Но при этом легко считывается собственный стиль автора, в котором неизменно присутствуют тщательная детализация, брутальная сдержанность цветовой гаммы и оригинальная история, которая стоит за каждым изделием или картиной.
– Работаю я здесь с 1991 года, но с перерывами, – вспоминает начало своей деятельности Олег Витальевич. – В этой же Художественной школе и сам отучился в свое время, затем была учеба в Донецком художественном училище.
Способности и навыки пригодились мне в армии, где я проходил службу до начала преподавания. Там довелось побывать и фотографом, и художником, и плиточником, и другие профессии освоить. У нас образовалась небольшая команда представителей творческих профессий, и дело для нас находилось всегда – мы почти не отдыхали. Мероприятий, торжеств было много, и к каждому мы старательно готовились, подключали фантазию и создавали необычные вещи для оформления помещений.
– Если говорить не о преподавании, а о личном творчестве, много ли у вас готовых работ, которые вы можете показать нашим читателям?
– К сожалению, многие ранние работы не получилось сфотографировать. Сейчас большинство из них находятся в частных 
коллекциях, и не только в нашей стране, но и в Америке, Британии, Италии.
Это фигурки из бивня мамонта, из говяжьей кости, вываренной и обработанной специальным образом. Но особенно много миниатюрных статуэток из древесины. Несмотря на размер высотой около 3-5 см, фигурка может быть выполнена из дерева нескольких видов. При этом выглядит работа абсолютно цельно.
Также я пишу картины, занимаюсь золочением крестов для храмов, киотов для икон, резной мебели, выполняю разные виды других работ.
– Вы можете определить, из какого материала выполнена та или иная мини-скульптура другого мастера?
– Далеко не всегда. Легко можно отличить сосну от самшита, например. Сосна хорошо режется по волокнам, а поперек – крошится. Самшит же можно повернуть любой стороной, как камень, поэтому его часто используют.
Были у меня фигуры очень маленькие, но при этом объединяющие в себе черное дерево, эбонит и металл. Не зная, что из чего сделано, догадаться трудно.
– Если смотреть на мир глазами скульптора, то материалы для творчества окружают нас повсюду – снег, песок, тесто… Они вас вдохновляют на творчество?
– Я с детства делал фигуры из всего, что попадалось, – находил глину у бабушки и лепил из нее, еще использовал гипс, дерево,
папье-маше, а однажды вырезал персонажа – кричащего мужчину – из куска мела, найденного в Славяногорске (сейчас – Святогорск) – эта фигура долго у меня хранилась. Так что, если есть желание творить, то работать можно с каким угодно материалом.
А с песком удалось поработать этим летом – мы с другими преподавателями и учениками нашей школы были в городе Камышлове Сверд-ловской области и там участвовали в конкурсе, создавали большие фигуры из песка. Мы лепили образ жадной старухи из «Сказки о рыбаке и рыбке» Александра Пушкина. Заняли третье место.
– Не жалко было тратить энергию на создание фигур, которые «живут» так недолго?
– Жизнь этих песчаных фигур существенно продлила одна хитрость – их пропитывали водой, смешанной с клеем ПВА. После такой обработки скульптуры остаются в первозданном виде около года.
– Верите ли вы в мистическую силу дерева, камня? Действительно ли можно что-то «спросить у ясеня»?
– Раньше я много во что не верил. Но потом стал замечать множество совпадений, подтверждающих то, что дерево обладает какой-то силой. Этой темой я всерьез никогда не интересовался, но вот, например, когда ношу с собой маленькую фигурку – нэцкэ – то и настроение в этот день другое. Думаю, это хорошо, если у человека есть свой талисман, и особенно если он выполнен из того материала, который ему подходит.
– Говорят, что древние римляне и греки раскрашивали скульптуры. Исследователи выяснили это не так давно, а до этого все считали, что статуи всегда были белыми. В современном же искусстве редко можно встретить раскрашенную статую.
– Я тоже слышал о том, что так делали в древности. Но, честно говоря, не понимаю, зачем красить тот же мрамор – он же так красив сам по себе. А краска скрывает и красоту материала – хоть камня, хоть дерева – и филигранность работы скульптора.
Иногда я тонирую свои работы. Например, можно придать тон клёну, прокипятив его в подсолнечном масле. Но такой способ тонировки не прячет текстуру дерева.
Детей я тоже учу работать в первую очередь с формой, а не с цветом.
– Мне важны нюансы, – резюмирует Олег Витальевич. – В музеях смотрю не сколько на то, как скульптура выглядит в общем, сколько присматриваюсь к самым мелким элементам, пытаясь понять, как же автор смог их выполнить. Особенно тяжел в работе мрамор – с ним нужно осторожно обращаться, чтобы он не треснул.
Самое сложное в работе – не начать, а довести ее до совершенства.
Ильмира НИГАМЕТОВА.